Как Константин Житару придумал Asconi

20 августа 2022 г. не стало винодела Константина Житару. С ним связаны определённые страницы в истории молдавского виноделия. Благодаря его начинаниям и сегодня продолжаются хорошие дела в отрасли. Как-то он мне рассказал, как пришёл в частный бизнес и придумал Asconi (ныне это – известная, успешная компания). В связи с уходом из жизни Константина Житару я решила опубликовать услышанную от него историю как дань памяти этому человеку, с которым мне довелось много лет общаться.   

— Это предприятие придумал я в 1994 г., когда работал в минсельхозе. Получаемой там зарплаты мне не хватало, чтобы прожить до конца месяца, до следующей зарплаты. Я нашёл своего коллегу Анатолия Сырбу (одно время мы работали вместе в министерстве). Он – тоже винодел, в то время работал в одной частной фирме. Мы вместе начали думать, на чём можно заработать, и решили печь хлеб, т.е. первоначально была фирма, которая пекла хлеб. До её открытия я пошел в национальную библиотеку, нашёл рецептуру, сделал расчёты.

Нам нужно было купить жарочный шкаф, который стоил $2500. И ещё была нужна $1000 для оборотных средств – покупки муки, соли, сахара и т.д. Этот бизнес-план на одной странице я показал другу Толе и сказал: «Можно открыть пекарню, но для начала нужны $3500. У меня денег нет». Он ответил, что у него есть $1000. Но этого было недостаточно. Анатолий сказал, что знает, у кого есть необходимая сумма – у Николая Унгуряну, работавшего директором винзавода в Романешть. Мы встретились. Я предложил открыть фирму на троих с долями по 33%, и чтобы из первой прибыли Анатолий и Николай вернули свои инвестиции. Поскольку я был идеологом этого дела, они мне поручили заняться открытием фирмы. Встал вопрос о том, как она будет называться.   

Название придумал я. Что означает Asconi? A – Анатолий, s – Сырбу, co – Константин, ni – Николай. Я хотел как-то покрутить буквы наших имён-фамилий, чтобы поставить себя вначале. Но не получалось с моей фамилией Житару, которая начинается на согласную букву. По моему мнению, первой буквой в названии нужна была гласная. И получилось Asconi, по звучанию похоже на итальянское слово.

В одном магазине мы арендовали две комнаты для пекарни. А кому там работать? Моя жена работала учителем в школе, получая мизерную зарплату. Она бросила школу, пригласила четырех женщин из Яловень, и они начали печь хлеб. И очень успешно. Однако заведующая магазином стала очень завидовать этому и постоянно повышала арендную плату, хотя мы ей и главному бухгалтеру магазина платили зарплату. В итоге из-за постоянного прессинга со стороны этой дамы мы прекратили нашу деятельность, которая продолжалась около года. После этого какое-то время Asconi находилась в «спящем» состоянии.

В 1995 г. я, Анатолий Сырбу и Кирилл Туркулец (тоже винодел) создали предприятие Plus-Asconi и на винзаводе в Суручень начали разливать вина. В настоящее время он называется EverVin. Мы работали вместе до 1999 г., когда случился региональный финансово-экономический кризис. Из-за него мы потеряли $1,5 млн в России, и по разным причинам разделились. Одна треть бизнеса отошла Кириллу. Мы с Анатолием должны были перевести 2/3 активов на другую фирму. Толя вспомнил: «Так у нас же Asconi не закрыта!». И это имущество перешло на Asconi.

Потом до 2007 г. мы с Анатолием Сырбу работали вместе. Всё это время я был генеральным директором компании Asconi, которая хорошо развивалась. После ухода из Суручень мы арендовали обычный советский винпункт в с. Пухой в составе бывшего совхоза, который с 1999 г. стал называться «Fabrica de vinuri din Puhoi SA». Он принадлежал крестьянам из Пухоя.  

В один прекрасный день (это было, кажется, в 2000 г.) мы объявили о том, что покупаем акции. Поставили у ворот завода стол, пригласили нотариуса. И за один день купили 65% акций. Так в составе Asconi появился винзавод в с. Пухой. А до этого времени Asconi была фирмой без винзавода. Затем Asconi купила акции Vitis-Hîncești и Orhei-vin, 1400 га земли, посадила 750 га виноградников и т.д. До 2006 г. мы работали очень успешно.

На пухойском винзаводе мы почти всё обновили. Начали с ограждения – взамен шаткого забора построили из кирпича, что довольно-таки дорого. На территории винпункта было 14 строений. Из них капитально отремонтировали 12. Здание первички полностью снесли и построили заново. И на 2,8 млн евро купили оборудование для первичного виноделия. Часть средств взяли в кредит в Moldova-Agroindbank, часть – из наших заработков.

До 2002 г. мы работали с Universalbank, а потом нас к себе пригласил MAIB. У каждого банка есть лимит по кредиту, в зависимости от своего капитала. Universalbank мог дать максимально $1,5 млн, а Moldova-Agroindbank для нас установил лимит в $6,5 млн, поэтому мы перешли на обслуживание в этот банк. И практически сразу приобрели принадлежавшие MAIB акции Vitis-Hîncești. Холдинг Asconi, состоявший из трёх винзаводов, был очень успешным.

А ещё мы открыли оффшорную компанию Asconi Inc. на каких-то островах, кажется, на Багамах. В неё вошёл наш холдинг. В 2000-м Asconi Inc. была залистована на Нью-Йоркской бирже (США). Чистая случайность, что мы не получили с этого кучу денег. Капитализация нашей компании была $148 млн. Котировка акций была на уровне $12,48. У нас был банкир в JP Morgan. За два часа можно было по звонку заложить акции и взять кредит в размере 100% от суммы капитализации, т.е. на $148 млн. Но мы не видели причин, зачем нам нужны такие деньги. Потом начался кризис, мы больше не могли обслуживать листинг на бирже. Но мы там были лет семь.

В 2005 г. мы отгрузили 32 млн бутылок вина. До остановки экспорта в Россию (27 марта 2006 г.) за январь, февраль и неполный март мы отгрузили 16 млн бутылок (!), т.е. более чем 5 млн бутылок вина ежемесячно – это супер-рекорд для молдавского виноделия, который вряд ли кто-то в ближайшие годы повторит.  

Однако потери холдинга были ужасными. У нас остались не оплаченными в России 10 млн бутылок вина на сумму порядка $8 млн. Кроме того, мы закупили только фигурных бутылок (тогда вина в них были очень популярными) 16 видов. (Кстати, их автор – Константин Житару. – Прим. А.Т.) У нас были огромные заказы на вина в них. Пять миллионов бутылок с лишним мы разливали, и столько же было запланировано на следующий месяц. Поэтому ещё примерно $8 млн. составили потери из-за закупленных бутылок, которые в один миг стали невостребованными. Они ещё находились на стекольном заводе, но никому были не нужны, потому что на каждой бутылке были отлиты декоративные элементы в виде надписей Vitis-Hîncești, Orhei-vin или Asconi. Остались миллионы коробок, десятки миллионов этикеток и колпачков и т.д. Расходы на перевозку вин в Россию по железной дороге составили $540 тыс., и они не были компенсированы продажей продукции. Российское эмбарго нанесло колоссальный удар.

Поскольку все люди по-разному переживают кризис, связанный с потерями в бизнесе, между нами, учредителями Asconi, возникли сложности во взаимопонимании. Мы решили разделить бизнес. Поскольку у меня и Анатолия Сырбу были равные доли (50/50), то возник вопрос, как нам разделиться? В виду того, что на двух заводах — Vitis-Hîncești и Orhei-vin не были сделаны инвестиции в новое оборудование, а кроме того, наш холдинг имел пять торговых домов – в Москве, Пекине, Киеве, Бухаресте и Орландо (США), я предложил нафаршированный новой техникой и отремонтированный винзавод в с. Пухой, в который были сделаны большие инвестиции, и пять торговых домов выделить в одну часть активов, в другую – винзаводы Vitis-Hîncești и Orhei-vin. А вина, виноградники, земли и долги поделить пополам. Я говорю Анатолию: «Бросаем монетку. И пусть так определится, кому что достанется». На что он стал меня умолять отдать ему винзавод Asconi в с. Пухой. Я посмотрел на него и сказал: «Да ладно, бери». Вот так всё и было. После этого ещё года три-четыре мы сотрудничали.

P.S.: кто знает, как развивались бы события, если бы тогда была брошена монетка, и выпал жребий. Может быть, благодаря этому сегодня Константин Житару был бы жив. Посвященные поймут, почему.

После раздела бизнеса винзавод в с. Пухой называется Asconi (ТМ Asconi Winery) и продолжает успешно развиваться, но уже в качестве семейного бизнеса. Винзавод Vitis—Hîncești обанкротился, его активы проданы. На основе главного из них в 2014 г. появилась компания Vinaria Hîncești. Винзавод Orhei—vin находится в процессе несостоятельности.