Коллекция вин Геринга в Cricova

Известно, что рейхсмаршал, второй человек после Гитлера и официально назначенный его преемником Герман Геринг собрал большую коллекцию вин из разных стран. В его винном погребе хранились лучшие вина из всех известных регионов Европы.

Главный архитектор и интендант Рейха Альберт Шпеер вспоминал о летнем вечере, проведенном в доме Геринга, где он вместе с его хозяином пили вина из лучших урожаев Chateau Lafite-Rothschild. Шпеер записал в своём дневнике о том, что был восхищен коллекцией, которая включала в себя вина из полусотни стран мира.

После капитуляции фашистской Германии в 1945 г. коллекция вин Геринга в качестве репарации (возмещения ущерба) отошла Советскому союзу и была перевезена в Москву. Затем её разделили на две части и одну отправили в Крым, на винодельческий комбинат «Массандра», расположенный под г. Ялта, а вторую – в Молдавию, в Криковское винохранилище. Здесь в 1954 г. на основе трофейной коллекции редких вин рейхсмаршала была создана винотека.

Бывший генеральный директор комбината Cricova Валентин Бодюл написал в своей книге воспоминаний «Крикова – моя судьба»:

Прежде, чем попасть в «Крикова», коллекция долгое время странствовала по различным географическим широтам. Слово «хранилась» здесь не подходит. Бутылки лежали вперемешку в сырых подвалах, этикетки покрывались плесенью, расползались и истлевали. Прошли годы, пока всё это попало в Кишинёв. Но и здесь условия содержания коллекции были ничуть не лучше. Её разместили тоже в каком-то подвале. Одним словом, к моменту своего перебазирования в Крикова, она пребывала в плачевной состоянии. Никаких записей не было. Необходимо было по крупицам восстанавливать родословную всех напитков.  

Именно тогда для упорядочения  коллекции был приглашён известный винодел, работавший в Госплане Молдавии, Лев Нутов. Он окончил факультет виноделия Парижского университета Сорбонна. Именно такому человеку – волшебнику виноделия и поручили ответственное задание Правительства Молдавии. Прекрасный знаток всех мировых винодельческих брендов, располагая каталогами вин, ликёров, коньяков, которые производились в мире в конце XIX в. и первой половине XX в., в течение более двух лет скрупулёзно занимался систематизацией коллекции Геринга.

Это была напряжённая и ответственная работа, с которой Лев Оскарович блестяще справился. По остаткам сохранившихся этикеток, надписям на пробках, форме бутылок, цвету напитков, а также по ряду других признаков, он с максимально возможной точностью восстановил наименование напитков и дату производства.

Сегодня многие задаются вопросом: «Действительно ли эти вина так разительно превосходят нашу лучшую отечественную продукцию, удостоенную высоких наград международных конкурсов?» В прежние времена после завершения винодельческого сезона проводилась республиканская дегустация вин, произведенных всеми основными заводами первичного виноделия.

Министерство пищевой промышленности МССР, к которому мы тогда относились, разрешило выставить на дегустацию и несколько бутылок  из коллекции Геринга. Конечно, дозволение распространялось на те бутылки, которые имелись в немалых количествах. В дегустации участвовали многие специалисты-виноделы – начальник главка винодельческой промышленности, заведующий кафедрой Кишиневского политехнического института и многие другие.

Мы открыли бутылку мозельского белого вина урожая 1935 г. Неудивительно, что его вкусовые качества, мягко говоря, не вызывали восторга. Это вполне естественно, потому что срок жизни белых столовых вин составляет 20-25 лет, а максимальный срок сохранности красных столовых вин может достигать 35 и даже 40 лет. Другое дело крепкие вина, скажем, вермуты и портвейны, жизнь которых измеряется сотнями лет. Мы продегустировали также бордосское и бургундское, которые, несмотря на свой возраст, прекрасно сохранились, отличались отменным вкусом и ароматом, свойственным данной категории вин.  

Так можем ли мы утверждать, что из-за своего возраста вина из этой трофейной коллекции не представляют никакой ценности? В частности, для всемирно известных аукционов? Я уже говорил, что не пригодны к употреблению лишь белые столовые вина. Крепкие напитки находятся в превосходном состоянии, и они еще долго будут  оставаться такими.

Мы получали предложения  от частных коллекционеров, готовых приобрести некоторые экземпляры по очень высоким ценам. Другое дело – международные аукционы. К примеру, в одном из старейших в мире аукционных домов Sotheby’s, прежде чем выставить на аукцион, скажем, бутылку вина, необходимо  представить документацию – своеобразный паспорт, подтверждающий подлинность напитка: марку вина, год сбора урожая и дату выпуска, наименование производителя и другие его характеристики. Лишь после этого квалифицированная команда экспертов мирового уровня выносит свой вердикт и определяет стартовую цену аукционных торгов».

Но сама коллекция вин Геринга была выставлена для показа только в 1967 г.

Когда писалась статья, мне сообщили в Cricova, что коллекция Германа Геринга насчитывала 129 бутылок (всего в национальной коллекции хранится несколько сотен тысяч бутылок). Самое старое вино в ней – красное десертное пасхальное иерусалимское вино, произведенное в 1902 г. в небольшой еврейской общине.

Один небедный человек предлагал её продать за $150 тыс., но этот экспонат музея является национальным достоянием страны. К счастью, его не продали.

Также из раритетов коллекции – чешский ликер, тоже датированный 1902 г. Jan Becher, и пять бутылок Chateau Mouton-Rothschild, урожая 1936 г.

P.S. Когда статья была опубликована, один из читателей спросил: «А что же крымчане сделали со своей частью коллекции?» Я написала письмо на ФГУП ПАО «Массандра». Из приемной предприятия мне ответила Ксения Кадашева: «В Массандре никогда не было коллекции Геринга. Возможно, ее отправили в Москву. Когда-то я читала об этом, но назвать источник уже не смогу, давно это было».

То есть, видимо, потом было принято другое решение о месте назначения второй части вин, но об этом не известно. Поэтому молдавская часть знаменитой коллекции становится ещё более ценной, ведь это — часть мировой истории.